Дело Пуйды и др. в Магадане

Следователь СО УФСБ по Магаданской обл. А. А. Аспиев выносит постановление о возбуждении уголовного дела по ст. 282.2 (1) в отношении 4 верующих; по версии следствия, они совместно с другими проводили богослужения, что трактуется как «организация деятельности экстремистской организации» (со ссылкой на решение Верховного суда РФ о ликвидации всех 396 зарегистрированных организаций Свидетелей Иеговы).

Жертвами правоохранителей становятся: Иван Пуйда (1978 г. р.), Константин Петров (1986 г. р.), Евгений Зяблов (1977 г. р.) и Сергей Еркин (1953 г. р.).

Сотрудники УФСБ РФ по Магаданской области ночью проводят обыски в домах Пуйды, Петрова, Зяблова и Еркина. Обыском в квартире Ивана Пуйды, находящегося в Хабаровске, руководит старший следователь И. А. Евтушенко.

Пуйде, Петрову, Зяблову и Еркину избирается мера пресечения в виде содержания под стражей на 2 месяца. Верующих помещают в следственный изолятор.

Петрову, Зяблову и Еркину предъявляется обвинение по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ.

Пуйде предъявляется обвинение по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ.

Хабаровский краевой суд не удовлетворяет апелляцию на избрание меры Ивану Пуйде пресечения в виде содержания под стражей.

Магаданский областной суд не удовлетворяет апелляции на избрание меры пресечения в виде содержания под стражей Петрову, Зяблову и Еркину.

Иван Пуйда этапируется из СИЗО-1 Хабаровска в СИЗО-1 Магадана.

Следователь Б. А. Шунгаев назначает амбулаторную психиатрическую судебную экспертизу Пуйде, Петрову, Зяблову и Еркину.

Следователь Б. А. Шунгаев назначает портретную судебную экспертизу Пуйде, Петрову, Зяблову и Еркину.

Пуйде, Петрову, Зяблову и Еркину Магаданский городской суд по ходатайству следователя ФСБ продлевает срок содержания под стражей. Подаются апелляционные жалобы.

Проходит апелляционное слушание на решение Магаданского городского суда о продлении срока содержания под стражей. Петрову избирается более мягкая мера пресечения в виде домашнего ареста. Пуйда, Еркин и Зяблов остаются в СИЗО № 1 по Магаданской области.

Магаданский городской суд продлевает на 2 месяца Зяблову (до 29 ноября 2018) и Еркину (до 30 ноября 2018) меру пресечения в виде содержания под стражей.

Также на 2 месяца (до 29.09.2018) продлевается содержание под стражей Пуйды и домашний арест Петрова. При этом последнему увеличивается допустимое время прогулки до 2 часов.

В Магаданском областном суде проходит апелляционное слушание по мере пресечения. Содержание под стражей Пуйды, Еркина и Зяблова заменено на домашний арест сроком до 29 ноября 2018 года.

Следователи Б. А. Шунгаев, Д. В. Антонов назначают несколько комплексных религио-лингвистических судебных экспертиз.

СО УФСБ России по Магаданской области возбуждает уголовное дело по ст. 282.2 (2) в отношении верующих: Любови Асатрян (1951 г. р.), Ирины Хвостовой (1992 г. р.), Оксаны Солнцевой (1966 г. р.), Инны Кардаковой (1980 г. р.), Галины Дергачевой (1956 г. р.), Михаила Солнцева (1962 г. р.), Виктора Ревякина (1957 г. р.) и Сергея Агаджанова (1957 г. р.).

Следователь Шунгаев выносит постановление на проведение обысков в домах всех новых подозреваемых. В тот же день сотрудники являются в жилища верующих. Всем 9 верующим избирается мера пресечения в виде подписки о невыезде.

Сергею Агаджанову, Любови Асатрян, Михаилу и Оксане Солнцевым, Галине Дергачевой, Виктору Ревякину, Инне Кардаковой и Ирине Хвостовой предъявляется обвинение по ч. 2 ст. 282.2 УК РФ.

Меняется мера пресечения Пуйды, Петрова, Еркина и Зяблова с домашнего ареста на подписку о невыезде.

Уголовные дела тринадцати верующих объединяются в одно производство (номер 11807440001000013).

Начиная с 7 июня и до 2 июля 2020 года Агаджанову, Асатрян, супругам Солнцевым, Дергачевой, Ревякину, Кардаковой и Хвостовой предъявляется обновленное обвинение по ч. 2 ст. 282.2 УК РФ, Пуйде, Петрову, Еркину и Зяблову по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ.

Старший следователь-криминалист Д. В. Антонов принимает к производству уголовное дело 13 верующих.

Старший следователь-криминалист следственного отдела УФСБ по Магаданской области капитан юстиции Д. В. Антонов возбуждает еще одно уголовное дело в отношении Евгения Зяблова по ч. 1 ст. 282.3 УК РФ (финансирование экстремизма). Новому делу присваивается номер 12007440001000020. Оно объединяется с делом 11807440001000013 в одно производство.

Старший следователь-криминалист следственного отделения УФСБ России по Магаданской области капитан юстиции Антонов Д. В. перепредъявляет Ивану Пуйде обвинение в совершении преступления по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ в новой редакции.

Суть обвинения сводится к тому, что Иван в период с 18 по 24 сентября 2017 года вступил с другими верующими в сговор, направленный на продолжение деятельности запрещенной судом религиозной организации.

Следователь Д. Антонов привлекает Евгения Зяблова в качестве обвиняемого по ч. 1 ст. 282.2 и ч. 1 ст. 282.3 (организация и финансирование экстремистской деятельности соответственно).

Согласно предъявленному обвинительному заключению, Зяблов «вступил в предварительный преступный сговор» с Пуйдой, Петровым и Еркиным и совершил действия, «направленные на продолжение противоправной экстремистской деятельности Организации на основе сохранившейся религиозной группы». Кроме того, обвиняемый «публично произнес речь, в которой осуществил призывы к принятию канонов вероисповедания в доктринальном варианте запрещенной в России религиозной организации „Свидетели Иеговы“».

Старший следователь-криминалист Антонов Д. В. перепредъявляет Константину Петрову обвинение в совершении преступления по ч. 1 ст. 282.2 в новой редакции.

По мнению следствия, Петров и Пуйда умышленно «совершили тяжкие преступления против основ конституционного строя и безопасности государства».

Старший следователь-криминалист Антонов Д. В. предъявляет новое обвинение Сергею Еркину по ч. 1 ст. 282.2 и ч. 1 282.3. В его действиях следствие также усматривает «тяжкие преступления против основ конституционного строя и безопасности государства».

Старший следователь СО УФСБ по Магаданской области Д. В. Антонов возбуждает уголовное дело по ч. 2 ст. 282.2 УК РФ. в отношении 67-летней Галины Печко.

Следователь соединяет уголовные дела в отношении нескольких верующих в одно производство. Делу присваивается № 11807440001000013.

Галину Печко допрашивают в качестве подозреваемой. Ей избирается мера пресечения в виде подписки о невыезде.

Следователь Антонов официально привлекает Галину Печко в качестве обвиняемой по ч. 2. ст. 282.2 УК РФ.

Следователь УФСБ Антонов официально привлекает в качестве обвиняемой по ч. 2 ст. 282.2 УК РФ 70-летнюю верующую Любовь Асатрян.

Следователь УФСБ Антонов официально привлекает в качестве обвиняемой по ч. 2 ст. 282.2 УК РФ 40-летнюю верующую Инну Кардакову.

Илья Максимов, и. о. прокурора Магаданской области, утверждает обвинительное заключение.

Прокурор Магаданской области Олег Седельников направляет уголовное дело в 62 томах в Магаданский городской суд для рассмотрения по существу.

В Магаданском городском суде проходит первое слушание по делу 13 верующих.

В начале заседания подсудимые заявляют ходатайства об отказе от адвокатов. Судья Татьяна Белаева их отклоняет, но удовлетворяет другие ходатайства верующих с дополнительным ознакомлением с материалами дела и предоставляет назначенным защитникам время ознакомиться с делом.

Ходатайство о гласности процесса остается без удовлетворения — слушания проходят в закрытом режиме.

Прокурор оглашает обвинительное заключение. 13 подсудимых заявляют о несогласии с обвинениями и настаивают на своей полной невиновности.

Евгений Зяблов: «Я учился из Библии не отплачивать злом никому, быть в мире со всеми, не мстить, прощать, относиться к другим, как к себе».

Оксана Солнцева: «Мне чуждо всякое насилие, разжигание розни и тем более посягательство на изменение политической системы».

Инна Кардакова: «В чем состоит мой „преступный умысел"? Люди, с которыми я обсуждала Библию, сами приглашали к себе в гости. Имеющиеся в деле доказательства подтверждают законный характер моих действий».

Любовь Асатрян: «Я христианка, Свидетель Иеговы, читаю Библию, стараюсь жить по ней. Вера в живого Бога Иегову и поклонение ему — это не злые действия и не экстремизм. Это моя жизнь!»

Иван Пуйда: «Верховный суд РФ не запретил мне быть верующим человеком. При этом меня обвиняют в том, что я верю в Бога».

Сергей Еркин: «В наших религиозных встречах не было никакого зла, там процветала любовь, радость и доброта».

В деле меняется гособвинитель.

Подсудимые несколько раз подчеркивают, что фразы «продолжили деятельность запрещенной в России организации Свидетелей Иеговы», «возобновили деятельность запрещенной в России организации Свидетелей Иеговы в Магадане» и подобные им не соответствуют действительности. Верховный суд РФ не запрещал вероучение Свидетелей Иеговы, а юридического лица этой конфессии в Магадане никогда не существовало. Подсудимые также отмечают, что в вину им вменяются мирные религиозные действия, разрешенные законом.

Один из адвокатов обращает внимание суда на то, что среди доказательств фигурируют составленные оперативным работником справки, которые отражают его личное мнение, а не конкретные факты.

Допрашивается свидетель обвинения, администратор гостиницы, конференц-зал которой в частном порядке арендовали верующие. Женщина заявляет, что не слышала, чтобы кто-либо из подсудимых призывал к свержению конституционного строя или негативно отзывался о приверженцах других религий. Она поясняет суду, что подписала свои показания у следователя, не читая их, и подтвердить свои слова не может, поскольку прошло уже много времени.

Проходит допрос свидетеля, которая работает бухгалтером в той же гостинице. Из-за давности дела она практически ничего не помнит.

Прокурор оглашает 15-й том материалов уголовного дела. Подсудимые неоднократно обращают внимание, что никаких конкретных действий или высказываний экстремистского характера, а также упоминаний о юридических лицах Свидетелей Иеговы в материалах дела нет.

В начале заседания суд допрашивает собственника гостиницы, где проходили встречи верующих. Он рассказывает, что отношения со Свидетелями Иеговы у него были всегда хорошие, никаких проблем или конфликтов не возникало. Также он поясняет, что все договоры аренды он заключал с Еркиным как с физическим лицом, и тот не представлял никакую религиозную организацию.

Ирина Хвостова поясняет, что предъявляемые обвинения расходятся с разъяснением Пленума Верховного суда, где говорится, что само по себе религиозное мероприятие не является противоправной деятельностью. Она указывает также на то, что в оглашаемой части материалов дела нет даже косвенного упоминания о ней и, как это к ней относится, она не понимает.

Прокурор оглашает материалы дела. В них содержатся положительные характеристики с мест работ подсудимых. Работодатели описывают их как добрых, порядочных и всегда готовых помочь людей. Судья также приобщает к делу сведения о награждениях и поощрениях, указанных в трудовой книжке Оксаны Солнцевой, а также копию удостоверения ветерана труда.

Подсудимые обращают внимание на то, что положительные характеристики полностью противоречат обвинению в экстремизме.

Далее обсуждается экспертиза, проведенная экспертами Шиллером и Огневым.

Подсудимые Зяблов и Пуйда обращают внимание, что следователь заказал эту экспертизу в частной организации, при этом отказав подсудимым в просьбе провести независимую экспертизу в госучреждении. Стало известно, что эта фирма не раз выполняла заказы ФСБ. Пуйда также отмечает, что эксперты не имеют необходимого профессионального опыта: один по образованию биолог и учитель русского языка, другой работал в медицинском университете. Петров подчеркивает явную предвзятость экспертов к религии Свидетелей Иеговы. Подсудимая Хвостова указывает, что эти эксперты путают понятия «запрет религиозной организации» и «запрет вероисповедания».

Оксана Солнцева рассказывает, что в СССР Свидетели Иеговы уже подвергались преследованиям и были реабилитированы в 1996 году. Она также цитирует высказывание президента РФ, сделанное им в 2018 году: «Осуществляется беспардонное, грубое вмешательство в церковную жизнь. Подобная политика чревата серьезными последствиями. Убежден, жизнь все расставит на места, потому что нельзя заставить людей идти против своей веры, своих традиций, в конце концов против правды, справедливости и просто здравого смысла».

Евгений Зяблов опровергает обвинение в разрушении семей: «У нас крепкие семьи, и мы за то, чтобы всю жизнь сохранять единство и любовь». В отношении переливания крови он рассказывает, что его отцу, который не является Свидетелем Иеговы, а также его четырехмесячному сыну делали успешные бескровные операции. Любовь Асатрян добавляет: «Я впервые услышала об альтернативах переливанию крови от врачей, а не от Свидетелей Иеговы. Специалисты подтверждают и поддерживают альтернативы переливанию крови и не считают, что это преступление».

Продолжается рассмотрение материалов дела. Константин Петров и Иван Пуйда поясняют, что эксперты вышли за рамки своей компетенции, делая выводы по юридическим вопросам, при том, что один из них учитель русского языка, а другой — политолог. Подсудимые обращают внимание на нелепость их выводов. Например, если у Зяблова при обыске были изъяты провода и колонки, значит, он имел среди единоверцев какое-то особое положение. А найденный личный документ о выборе метода лечения, по их мнению, является призывом к отказу от переливания крови.

Евгений Зяблов, ссылаясь на выводы экспертизы, поясняет, что нелогично и абсурдно на основании употребления в речи имени «Иегова» делать заключение о принадлежности к какой-либо организации или об участии в экстремистской деятельности.

Евгений Зяблов рассказывает, что при обыске у него были изъяты личные документы (водительское удостоверение, СНИЛС и другие), которые не оказывают никакого влияния на ведение дела, но их отсутствие сильно усложнило ему жизнь и сделало невозможным устроиться на работу.

Проходит допрос свидетеля со стороны обвинения, который ранее посещал богослужения Свидетелей Иеговы. Мужчина рассказывает, как они проходили и какие темы обсуждались — о сострадании к людям, любви и прощении. Адвокат уточняет, принимались ли на таких встречах какие-то организационные решения? Свидетель отрицает. Он говорит, что на встречах обсуждали Библию, призывов к насилию не звучало, а денежные пожертвования были добровольными. Также свидетель признает, что никто никого не принуждал его к изучению Библии, все делалось исключительно добровольно. В видеороликах Свидетелей Иеговы он не встречал каких-либо призывов против государственной власти.

Он подтверждает, что учения Свидетелей Иеговы в России не запрещены — запрещена деятельность юридического лица.

Допрашивается женщина, которая посещала религиозные встречи Свидетелей Иеговы до 2014 года. Она характеризует это вероучение как мирное, «направленное против конфликтов», «призывающее к добру и ненасилию». По ее словам, в основе взглядов Свидетелей Иеговы поставлены учения Библии.

Прокурор спрашивает у свидетеля, была ли у верующих возможность добровольно выйти из религиозной группы? Та отвечает утвердительно: «Если человек не хочет, может не приходить. Это его право. Никто никого не заставляет». Она также подтверждает, что Свидетели Иеговы уважают людей других вероисповеданий и послушны властям.

В суде оглашают перечень изъятых у Евгения Зяблова предметов. Константин Петров обращает внимание суда на то, что в материалах, зачитанных прокурором, неоднократно упоминаются религиозные публикации о семейном счастье, а также песни, мультфильмы и личные фотографии. Однако эти материалы предоставляются суду как доказательство противоправной деятельности. Подсудимый продолжает: «Непонятно, что должен был сделать Зяблов после 2017 года — уничтожить весь религиозный материал и личные фото, стать атеистом или сменить религию?» Петров также обращает внимание на то, что, со слов прокурора, религия Свидетелей Иеговы и ее исповедание якобы запрещено, в то время как Верховный суд давал пояснения о том, что вероисповедание не запрещено.

Прокурор продолжает оглашать материалы, в которых содержится описание предметов, изъятых во время обыска у Ивана Пуйды. Верующий замечает, что большинство материалов, оглашенных гособвинителем, это религиозные издания 1994-95 гг. Он говорит: «Наличие этих публикаций само по себе не делает меня преступником. Это история многолетней давности, я хранил их лично для себя. Их использование для доказательства моей вины считаю гонением за веру».

Оглашаются письменные доказательства. Пуйда поясняет: «Как логично у рыбака найти удочку и сети, так и у верующего человека — Библию. Непонятным остается факт приобщения трех тетрадей по изучению английского языка».

Константин Петров приводит пример деда и отца Ивана Пуйды, которые подверглись репрессиям, потом были реабилитированы и даже получили удостоверения и компенсацию. Он говорит: «Значит, после проведения масштабных исследований правительство признало, что Свидетели Иеговы не опасны для общества, разрешив их регистрацию в 1993 году».

В отношении изъятой у подсудимых литературы они поясняют, что все найденные в их домах публикации свидетельствуют о том, что Свидетели Иеговы стремятся к миру и любви, помогают людям справляться с тяжелыми жизненными ситуациями, исследуют Библию и стремятся жить в согласии с ее заповедями.

Петров просит судью обратить внимание, что цель стороны обвинения — просто найти какой-то религиозный материал, при этом весь материал, который изъят, не призывает к каким-то незаконным действиям.

Продолжается допрос свидетелей обвинения. Некоторые формулировки, указанные следователем в протоколе предварительного допроса, свидетели не могут подтвердить при допросе в суде. Подсудимые и их защитники предполагают, что предварительные показания этих свидетелей были написаны следователем.

Михаил Солнцев заявляет, что Свидетели Иеговы не используют понятие «хлебопреломление», однако в показаниях свидетелей оно звучит постоянно.

Первый свидетель сообщает, что вместе с соседкой заинтересовалась учениями Свидетелей Иеговы и общалась о них с подсудимой Инной Кардаковой. Она рассказывает: «Мы разбирали Библию, молились, общались, пили чай. [Инна] показывала в Библии, что рай будет на земле. […] Желание встречаться было обоюдным. Мы с мужем приняли решение не становиться Свидетелями Иеговы. Они не давили».

Женщина подтверждает, что Свидетели Иеговы не причинили им с мужем никакого вреда, не унижали людей, исповедующих другие религии, не призывали к насилию или геноциду, изменению конституционного строя или противодействию государственной власти.

Супруг свидетельницы вторит показаниям своей жены и говорит, что Свидетели Иеговы говорили не о какой-то организации, а о Библии.

Прокурор продолжает оглашать материалы дела. Константин Петров обращает внимание на часто используемые формулировки: «продолжили запрещенную деятельность», «пропагандирование запрещенной организации». Он говорит: «Таким образом прокурор создает образ врага, ничем не подкрепляя его».

Проходит допрос свидетеля, ранее посещавшего богослужения Свидетелей Иеговы. Адвокат просит прокурора не задавать вопросы, в которых заложен желательный для него ответ. Допрашиваемый сообщает, что видел подсудимых на богослужениях. Он добавляет, что пожертвования были добровольными, а призывов к насилию или отказу от медицинской помощи никогда не слышал. Перестал быть Свидетелем Иеговы и посещать богослужения также добровольно, никакого сопротивления не встретил.

Свидетель говорит, что хотя не согласен с учениями Свидетелей Иеговы, к подсудимым неприязни не имеет.

Далее обсуждаются вопросы переливания крови, употребления мяса в пищу и другие, не относящиеся к сути обвинения темы.

Исследуются материалы дела из томов с 55-го по 60-й.

Петров указывает, что прокурор не может привести ни одной фразы экстремистского характера, сказанной на богослужениях кем-либо из подсудимых. Он напоминает: «Наоборот, свидетели обвинения характеризуют подсудимых как людей хороших и приятных».

Во время допроса свидетель сообщает, что Инна Кардакова регулярно беседовала с ней о Библии, и все это время у них «были прекрасные отношения».

На вопрос судьи запрещала ли Кардакова ей ходить в православную церковь, свидетель отвечает, что та подобного никогда не говорила, никогда не унижала, не призывала к каким-либо экстремистским действиям. Побуждений отказываться от медицинской помощи также не было.

Евгений Зяблов подчеркивает, что Свидетели Иеговы ценят жизнь, в том числе и нерожденного ребенка. Он рассказывает: «Врачи сообщили нам с женой, что наш ребенок родится инвалидом, и поэтому советовали сделать аборт. Однако нам и в голову не пришло принять такое решение. Мы настояли, чтобы ребенку провели операцию на сердце. Наш малыш выжил, сейчас ему почти 3 годика».

Константин Петров поясняет суду, что хранившаяся у него Библия — «Перевод нового мира» была приобретена им для личного пользования еще до включения ее в Федеральный список экстремистских материалов. По мнению верующего, сам факт наличия перевода отнюдь не означает, что он планировал его распространение, и, следовательно, он не нарушал законов РФ.

Суд допрашивает засекреченного свидетеля под псевдонимом Чибис Алексей Петрович. Свидетель находится в специально оборудованной комнате в помещении суда. Допрос осуществляется путем технической связи, исключающей визуальное наблюдение свидетеля, с изменением его голоса.

Тайный свидетель говорит, что из интереса общался со Свидетелями Иеговы и посещал их встречи с 2012 года. Он отмечает, что верующие ведут высоконравственный образ жизни, в конфликты с ним никто не вступал. Однако его раздражало, что Свидетели Иеговы считают свою веру истинной, а также ставят такой большой акцент на «праведности» и «порядочности». По его словам, у него «не было фактов, за которые можно было зацепится», но после решения Верховного суда в 2017 году он увидел возможность для противодействия верующим. С этой целью свидетель согласился на сотрудничество с правоохранительными органами.

Продолжается допрос тайного свидетеля Чибиса. Он рассказывает о богослужениях, которые проходили в арендованном помещении в конце 2017 года и весной 2018 года. Некоторых из подсудимых свидетель видел на таких встречах. Чибис подтверждает, что там обсуждались исключительно духовные вопросы — о Боге Иегове, его сыне Иисусе Христе и Библии, а также о проявлении любви, милосердия и доброты к людям.

Свидетель считает эти обсуждения «экстремистскими», так как, по его мнению, запрещены и деятельность юрлица Свидетелей Иеговы, и их вероучение. В то же время Чибис подтверждает, что призывов к свержению государственного строя и тому подобного от верующих не слышал.

Объяснить, почему он считает, что на богослужениях использовались запрещенные публикации, свидетель затрудняется — сам эту информацию не проверял.

Чибис считает, что экстремизм Свидетелей Иеговы заключается в то, что они верят в Бога Иегову, которого считают единым истинным Богом. При этом свидетель заявляет, что «православие является истинной религией на территории РФ». Судья поправляет его: «У нас не религиозное государство».

Свидетели Иеговы, по словам тайного свидетеля, не приветствуют получение светского образования. Поэтому полной неожиданностью для него становится информация о том, что подсудимая Дергачёва являлась преподавателем в государственном образовательном учреждении. Тот факт, что другой подсудимый, Виктор Ревякин, преподает в колледже, свидетелю обвинения также был неизвестен.

Суд продолжает допрос Чибиса. Тайный свидетель рассказывает, что, присутствуя на встречах Свидетелей Иеговы, по заданию ФСБ осуществлял тайную запись на специальную аппаратуру.

Подсудимые приводят суду ряд несоответствий в показаниях свидетеля. На вопросы подсудимых последний отвечает уклончиво, а временами не может пояснить разницу в показаниях, данных в суде и записанных следователем в протоколе допроса. Свидетель признает, что упомянутые им на допросе темы богослужений Свидетелей Иеговы перечислил не так, как они звучали изначально, а в своей интерпретации.

В протоколе допроса Чибис излагает негативный взгляд на Свидетелей Иеговы, в то время как на допросе в суде признает, что атмосфера на встречах Свидетелей Иеговы мирная. Также свидетель говорит, что не слышал от подсудимых оскорблений в адрес представителей других религий и не знает случаев, чтобы они совершали надругательство над религиозными символами. Он сообщает, что «методы конспирации», которыми, по его мнению, пользовались верующие, включают в себя закрытие двери в квартиру.

В суде оглашается последний, 66-й том дела. Допрашивается свидетель обвинения. Ей знакомы только две подсудимые, которые приходили к ней, чтобы поговорить о Библии. По словам свидетеля, общение проходило в дружелюбной обстановке, говорили только о Боге. «В их беседах я не находила ничего экстремистского, — отмечает свидетель. — Они не призывали идти против власти и президента».

Свидетель обвинения опровергает записанные следователем показания и заявляет, что во время допроса на него оказывалось давление.

Он говорит, что не вникал в вопросы следователя и на все отвечал утвердительно из-за стресса, — сотрудники ФСБ неожиданно задержали его на улице и увезли на допрос, который проводили несколько человек одновременно.

Свидетель рассказывает, что присутствовал на богослужениях, но не помнит, в какие годы. Призывов к нарушению закона страны никогда не слышал. Он подтверждает, что на богослужениях звучали призывы помогать людям, любить их, а также говорилось о семейных ценностях. Никого приходить не принуждали и не унижали представителей других религий.

Проходит допрос свидетеля обвинения, ранее не заявленного прокурором, — оперуполномоченного ФСБ Ивана Цыбулькина. Исследуются аудио- и видеоматериалы дела.

Свидетель Цыбулькин поясняет, что лично не знаком с обвиняемыми, но знает всех их, так как проводил оперативно-разыскную работу по их делу. Он никогда не видел, чтобы обвиняемые проявляли неуважение к органам власти или своим поведением задевали чувства других верующих.

Свидетель считает, что Верховный суд РФ религию Свидетелей Иеговы не запрещал.

Суд допрашивает по видеосвязи свидетеля обвинения из Тюмени. Тот заявляет, что не знает никого из подсудимых. Они также говорят, что незнакомы с ним.

Свидетель объясняет, что ранее несколько раз общался со Свидетелями Иеговы, при этом давления на него не оказывалось: «Никаких недоразумений во время общения не происходило, никакого подвоха не чувствовал и спорной трактовки Библии [от Свидетелей Иеговы] не слышал».

Также свидетель утверждает, что призывов к неисполнению законов, ненависти к другим конфессиям со стороны верующих не было.

По ходатайству прокурора дальнейшие показания свидетеля оглашаются. Он подтверждает зачитанное, но говорит, что подписал протокол не читая, так как плохо видит.

Продолжается оглашение аудиозаписей богослужения. Звучат библейские речи с цитатами из Евангелий и примерами положительного влияния Библии на людей. Как подчеркивают подсудимые, в этих речах упоминается только каноническое понятие «организация Бога», о юридических лицах речь не идет.

По видеосвязи проходит допрос тайного свидетеля обвинения Харченко, личность которого сначала рассекречивают. Им оказывается Кирилл Васильев, в настоящий момент отбывающий 8-летний срок в колонии строгого режима. Он говорит, что какое-то время находился в СИЗО вместе с Иваном Пуйдой и Константином Петровым. Конфликтов не было, иногда с сокамерниками они обсуждали религиозные темы, например, говорили об Иисусе Христе. Харченко признает, что со стороны подсудимых не было насильственных или унижающих достоинство других людей действий, призывов к насилию в отношении представителей другой религии или национальности.

Исследуются аудио- и видеозаписи богослужений. Константин Петров объясняет, что на них обсуждается именно Библия, а не юридические вопросы какой-либо организации. Например, рассматривается заповедь Христа любить Бога и людей, и притча о добром самаритянине. Петров поясняет, что цель этого богослужения — помочь слушателям всегда проявлять любовь к людям. На записях нет призывов к действиям против государства или разжиганию религиозной розни. В одной из речей звучит побуждение проявлять любовь к спутнику жизни, даже если он не разделяет религиозных взглядов.

Прокурор предлагает не просматривать полностью записи, поскольку, по его мнению, «важен сам факт присутствия и участия подсудимых на конгрессе в гостинице „Украина"», и их участие состояло в том, что они «цитировали Библию и для усвоения повторяли материал». Судья соглашается.

Петров заявляет, что присутствие на встрече, где обсуждается Библия, не является противозаконным. Верховный суд РФ не запрещал Свидетелям Иеговы исповедовать свою религию, и если кто-то ограничивает это право или выставляет эту религию в негативном свете, то это и является нарушением закона. Также верующие обращают внимание на постановление Пленума Верховного суда и слова Уполномоченного по правам человека в РФ Татьяны Москальковой.

Продолжается исследование записей богослужений. Прокурор просит не демонстрировать их, а лишь засвидетельствовать присутствие там подсудимых.

Прокурор неоднократно заменяет слово «Библия» словами «религиозная литература». На это искажение фактов обращают внимание Петров и Агаджанов, а Солнцева напоминает, что, согласно российскому законодательству, священные книги, в том числе Библия, их содержание и цитаты из них не могут быть признаны экстремистскими материалами.

Подсудимые обращают внимание суда, что на записях нет высказываний или действий, которые подтверждали бы вину подсудимых в экстремизме.

Проходит допрос свидетеля обвинения. Женщина заявляет, что двоих подсудимых где-то видела, остальные ей абсолютно незнакомы. Подсудимые также не узнают свидетеля. Уничижительных высказываний в адрес других религий она от них не слышала.

Оглашаются письменные показания свидетеля. Женщина отмечает, что некоторые слова в них кем-то дописаны, так как она их не употребляет.

Осматриваются вещественные доказательства, изъятые у Ивана Пуйды и Константина Петрова. Материалов экстремистского характера, предназначенных для массового распространения, в них не обнаружено.

Сторона защиты еще раз подчеркивает, что Верховный суд РФ не запрещал религию Свидетелей Иеговы, а его пленум пояснил, что совместное вероисповедание — это допустимая норма даже для членов тех организаций, которые были ликвидированы судом.

Рассекречивается тайный свидетель обвинения Павел Алексеевич Лесков (псевдоним Чибис). Он снова поясняет суду, что в рамках сотрудничества с ФСБ вел тайные аудио- и видео записи богослужебных и личных встреч Свидетелей Иеговы.

Отвечая на вопросы прокурора, свидетель повторяет свои ранее данные им показания в отношении своего видения верований Свидетелей Иеговы и их богослужений. Он выражает свое личное несогласие с их религиозными взглядами. Однако отмечает, что Свидетели Иеговы никогда не планировали каких-либо насильственных действий в отношении кого-либо.

Продолжается допрос рассекреченного свидетеля Лескова. Зачитываются его письменные показания, данные во время следствия.

Лесков отвечает на вопросы подсудимых. Каждый из них отмечает, что между его письменными показаниями и тем, что он говорит в суде, имеются многочисленные расхождения. Судья задает дополнительные вопросы Лескову о причинах противоречий в его показаниях. Свидетель говорит, что не понимает сам, почему так произошло.

В процессе допроса выясняется, что Лесков передавал в ФСБ не только аудио-и видеофайлы богослужений, но и личные записи со своими выводами — что из увиденного и услышанного следует считать экстремизмом, а что нет.

Продолжается допрос свидетеля Лескова. Просматриваются видеозаписи, на которых Лесков, Еркин и Ревякин общаются на бытовые темы, а затем обсуждают духовные вопросы. Защита заявляет, что на просмотренных записях видно, что Лесков явно и умышленно пытается спровоцировать Еркина на компрометирующие высказывания, например, пытается заставить Еркина назвать паспорт гражданина РФ «паспортом от Сатаны».

Константин Петров говорит, что прокурор трактует просмотренные записи разговоров в выгодном ему ключе, а не так, как есть на самом деле.

Продолжается просмотр видеозаписей с участием свидетеля Лескова, а также Еркина и других верующих, на которых они обсуждают вероучения Свидетелей Иеговы.

Михаил Солнцев заявляет, что Лесков попросил Еркина о помощи в изучении Библии уже после того, как подписал соглашение о сотрудничестве с ФСБ. Поэтому он считает, что деятельность свидетеля носит провокационный характер.

Судья предоставляет возможность высказаться одному из адвокатов. Он заявляет, что судья задает свидетелю Лескову вопросы как эксперту, хотя тот таковым не является.

Петров также подчеркивает, что в данной беседе Еркин и Ревякин признавали, что каждый человек имеет право на свои убеждения. Еркин не вызывал ненависти к религии или политическим партиям.

Зяблов обращает внимание на язвительные замечания свидетеля, в отношении Свидетелей Иеговы. Судья отвечает, что уже сделала замечание Лескову по этому поводу.

Исследуются скрытые видеозаписи, сделанные во время богослужений в домах верующих. Поясняя, почему верующие собирались вместе, Петров говорит: «Государство не запрещало мирные богослужения, поэтому такие встречи для обсуждения Библии продолжали проводиться».

Адвокат обращает внимание суда на то, что темы записанных на видео бесед не соответствуют тем, что называет свидетель. Также он отмечает, что часть разговоров с верующими свидетель не записывал на видео, а вольно излагал их содержание в отчетах. В связи с этим невозможно установить, имели ли место эти разговоры и правильно ли передан их смысл.

Иван Пуйда отмечает, что Лесков «преподносит просматриваемую встречу как нечто негативное, хотя на самом деле на ней говорили о вреде курения и сквернословия». По мнению верующего, обсуждение таких тем «не разрушает государственный строй, а, наоборот, хорошо влияет на общество».

Суд начинает исследование вещдоков, изъятых во время обысков у Хвостовой и Асатрян. Большую их часть составляют блокноты с личными записями, как религиозного, так и бытового характера. Ирина Хвостова обращает внимание суда на то, что ее личные записи были сделаны до 2017 года, поэтому не могут рассматриваться как доказательства по делу. В изъятых вещах нет никаких экстремистских материалов.

На заседании возобновляется просмотр видеозаписей, полученных информатором Лесковым. На этот раз на богослужении обсуждается тема воскресения мертвых.

Иван Пуйда обращает внимание на то, что формулировки в письменных показаниях Лескова совпадают с текстом обвинительного заключения ФСБ.

Судья препятствует подсудимым задавать вопросы Лескову.

Суд переходит к исследованию вещественных доказательств, изъятых у подсудимых. Среди них — распечатки с библейскими советами на разные темы (например, как заботиться о здоровье, как поддерживать тех, кто страдает депрессией), а также материалы научного характера.

Адвокат подчеркивает, что в ходе исследования всех вещественных доказательств не обнаружено ничего, что говорило бы об их экстремистской направленности. Сторона защиты также отмечает, что осмотренные вещдоки датированы 2003–2015 годами и не имеют отношения к исследуемому делу.

Исследуются вещественные доказательства, изъятые у Хвостовой, Кардаковой, Агаджанова, Солнцевых.

Константин Петров указывает на то, что прокурор не исследует содержание многих публикаций. Их исследование выявило бы несостоятельность предъявленных верующим обвинений в разжигании ненависти и вражды.

Один из адвокатов обращает внимание на то, что не установлено, являются ли представленные материалы экстремистскими, и что даты оглашаемых материалов находятся за пределами предъявленного обвинения.

Любовь Асатрян ходатайствует о выезде за пределы Магаданской области для прохождения лечения в Хабаровске. Она уже обращалась с подобным заявлением к судье в декабре прошлого года, но получила отказ. Верующая объясняет, что длительное время наблюдается у офтальмолога. В связи с ухудшением зрения в 2022 году Любовь находится в очереди на обследование и последующую операцию.

Суд допрашивает заведующую офтальмологическим отделением Магаданской областной больницы, которая подтверждает, что это прогрессирующее заболевание. Сторона защиты приводит аргументы и предоставляет необходимые документы в пользу срочного лечения по квоте и подчеркивает, что речь идет лишь о недельном перерыве в заседаниях.

В первом отказе суда было указано, что нужно приложить к ходатайству направление и билеты. Асатрян предоставила все эти документы, хотя билеты стоят недешево для нее. По словам одного из адвокатов, промедление в лечении может привести к тому, что оперативное вмешательство будет невозможным. Судья считает эти аргументы недостаточными и отказывает в выезде.

Суд продолжает просмотр записей богослужений с комментариями информатора Лескова. Адвокаты отмечают, что свидетель вместо изложения фактов продолжает выдвигать субъективные оценки по поводу веры подсудимых: «Почему мы слушаем такие умозаключения? Никого невозможно осудить на том основании, что какой-то свидетель, как-то вот так вот понял».

Продолжается исследование доказательств защиты.

Суд оглашает материалы дела. Иван Пуйда обращает внимание, что публикации, владение которыми ему вменяется в вину, на момент изъятия не входили в список экстремистских материалов.

Далее суд прослушивает запись богослужения.

Подсудимый Виктор Ревякин подчеркивает, что христиане уважают власти даже тогда, когда те их преследуют, что противоречит показаниям тайного свидетеля обвинения Лескова. Адвокат Ревякина заявляет, что доказательства уважительного отношения к властям есть и в других беседах Ревякина и Лескова.

Подсудимый Константин Петров ходатайствует о приобщении к материалам дела некоторых документов, исследование которых поможет суду увидеть разницу между реализацией вероисповедания Свидетелей Иеговы и организацией экстремистской деятельности. Суд в ходатайстве отказывает.

Подсудимая Оксана Солнцева обращает внимание на выдержку из словаря «Религии народов современного мира», 1999 г., в котором рассказывается об истории Свидетелей Иеговы и о том, что единственным источником их вероучений является Библия. Там подчеркивается, что все виды богослужений выполняются безвозмездно и что в этой религии нет иерархии, превозносящей одних последователей над другими.

Начинается допрос подсудимого Сергея Агаджанова. Верующий рассказывает о том, что они с женой заботятся о матери супруги, которая имеет серьезные проблемы со здоровьем.

Судья расспрашивает Сергея о вероучениях Свидетелей Иеговы и о причинах, по которым он стал читать Библию. Судья Татьяна Белаева интересуется, почему религиозная группа, в которой изучал Библию Сергей, не была оформлена или юридически зарегистрирована. Сергей объясняет, что, как он понимает, этого не требует закон.

Прокурор спрашивает, что происходило на богослужениях, в которых участвовал подсудимый, какие темы обсуждались. Также его интересует, на что тратились средства из добровольных пожертвований. Сергей объясняет, что часть из них идет на помощь единоверцам, например, для ликвидации последствий стихийных бедствий, на аренду помещений для богослужебных встреч.

Допрос подсудимых. Сергей Агаджанов рассказывает о том, что такое «Армагеддон», и сравнивает переводы Библии.

Любовь Асатрян пункт за пунктом опровергает обвинение. «Я стараюсь жить по заповедям Бога», — говорит она.

Галина Дергачева объясняет, что рассказывает о своих убеждениям другим, так как к этому побуждает Библия. «Меня послал [проповедовать] Иисус, а не люди», — подытоживает верующая.

Допрос Инны Кардаковой, Виктора Ревякина и Михаила Солнцева. Прокурор расспрашивает всех троих об их финансовом положении.

Инна Кардакова объясняет, что ее действия были продиктованы желанием помочь всем желающим узнать лучше Библию, уважая при этом их свободу выбора.

Виктор Ревякин ходатайствует о приобщении удостоверения ветерана труда, диплома об окончании института, документов на дочь-инвалида, характеристик, грамот и прочих документов с работы. Зачитывая эти документы, судья удивляется активному образу жизни Виктора в его 67 лет.

Михаил Солнцев заявляет ходатайство о приобщении характеристики от своего соседа и заключения врача, подтверждающего, что он страдает серьезным хроническим заболеванием. Документы зачитываются и приобщаются.

Суд переходит к допросу Оксаны Солнцевой и Ирины Хвостовой. Они дают показания, опираясь на свои письменные заметки.

По просьбам Асатрян и Солнцевой, суд приобщает к делу характеризующие материалы, в том числе справки о состоянии здоровья.

Свои показания дают Печко, Ревякин и Петров.

Последний перед этим просит суд приобщить документы, подтверждающие, что в 1990-е годы преследования Свидетелей Иеговы в СССР были признаны незаконными и необоснованными политическими репрессиями. Суд отказывает.

По просьбе адвоката Сергея Еркина суд приобщает к делу подтверждения нескольких серьезных диагнозов верующего. Прокурор настаивает на допросе эксперта Шиллера. Суд соглашается.

Суд вновь предоставляет обвинению право представить свои доказательства. По ходатайству прокурора суд исследует материалы дела — документы, подписанные Сергеем Еркиным на аренду конференц-зала в местной гостинице. Верующие поясняют, что эти документы никак не связаны с Управленческим центром Свидетелей Иеговы в России, так как были оформлены уже после его ликвидации. Зал арендовали для богослужений верующих в качестве незарегистрированной религиозной группы.

Прокурор заявляет, что все религиозные группы были ликвидированы Верховным судом РФ. Сторона защиты напоминает суду, что такое утверждение прокурора не соответствует действительности.

Суд оглашает и приобщает к материалам дела копию трудовой книжки Михаила Солнцева со сведениями о его награждениях за добросовестный труд. Также к материалам дела приобщена справка о состоянии здоровья Галины Дергачевой, которая является ветераном труда. Подсудимая обращает внимание суда на то, что ее здоровье значительно ухудшилось после начала уголовного преследования.

Иван Пуйда ходатайствует о приобщении документов о преследовании его дедушки, Петра Парцея, как Свидетеля Иеговы сначала в фашистской Германии, затем в СССР, а также о его последующей реабилитации. Подсудимый подчеркивает, что в те времена еще не было Управленческого центра. Он был официально зарегистрирован лишь 27 марта 1991 года, в 1999 году прошел государственную перерегистрацию и действовал до момента ликвидации в 2017 году. Это доказывает, что хотя Ивана Пуйду формально обвиняют в возобновлении ликвидированной организации «Управленческий центра Свидетелей Иеговы в России», по сути, его судят лишь за то, кем он является — христианином, Свидетелем Иеговы.

Суд приобщает документы.

Проходит допрос назначенного следователем эксперта Вадима Шиллера, кандидата исторических наук, члена экспертного совета по религиоведческой экспертизе при управлении Минюста Кемеровской области.

По мнению эксперта, Свидетели Иеговы не отступают от Священного Писания, которое для них «является конституцией, а отклонение от любой ее нормы является нарушением».

Шиллер признает, что «вероисповедание Свидетелей Иеговы у нас не запрещено», и они имеют возможность исповедовать свою веру. Однако он заявляет: «Если бы верующие собирались дома, читали Библию, комментировали эту Библию… и находились бы с людьми, которые являются им родственниками, то право на свободу вероисповедания реализовывалось бы правильным способом. В данном контексте, собираясь организованными группами… они не реализуют свое право на свободу вероисповедания».

Константин Петров уточняет, правильно ли он понял, что именно родственные связи определяют, можно или нельзя исповедовать религию Свидетелей Иеговы. Шиллер признает, что это не прописано в нормативных документах; в решении Верховного суда говорится лишь о юридических лицах Свидетелей Иеговы.

Продолжается допрос эксперта Шиллера. Сторона защиты задает ему вопросы. Эксперт объясняет, что под конфессией он понимает вероисповедание, поэтому соглашается с тем, что и, соответственно, вероисповедание Свидетелей Иеговы в РФ не запрещено.

Подсудимая Оксана Солнцева заявляет, что эксперт не различает понятия «конфессия» и «организация», так как он заявляет, что в России запрещены и юридические лица (Управленческий центр Свидетелей Иеговы, 395 региональных религиозных организаций), и все верующие этой конфессии. Эксперт признается, что следователь поставил перед ним «задачу доказать, что собрание „Магадан" является частью экстремистской организации».

Сторона защиты заявляет ряд ходатайств об исследовании и приобщении к материалам дела: решения Рабочей группы по произвольным задержаниям, решений ЕСПЧ в отношении Свидетелей Иеговы, книги религиоведа Сергея Иваненко «О людях, никогда не расстающихся с Библией», его заключения в качестве специалиста-религиоведа, которое выполнено в рамках аналогичного уголовного дела, других научных и экспертных заключений, официальных документов Правительства РФ о праве граждан исповедать религию Свидетелей Иеговы, а также о допросе специалиста-религиоведа из г. Москвы по видео-конференц-связи. Суд во всех ходатайствах отказывает.

Подсудимая Галина Дергачева, опровергает утверждения эксперта Шиллера о том, что у детей Свидетелей Иеговы нет праздников, и просит суд приобщить к делу семейные фотографии детских мероприятий, совместных игр и отдыха. По словам прокурора, не вызывает сомнения, что Дергачева является хорошей мамой. В то же время обвинитель возражает против приобщения фото. Суд поддерживает позицию прокурора.

Судья зачитывает и приобщает к материалам дела положительную характеристику от соседей на Константина Петрова. Также предоставлены сведения из Магаданского городского диспансера психиатрии и наркологии о том, что никто из подсудимых не был и не состоит на учете.

Адвокат заявляет ходатайство об исключении семи заключений экспертов Шиллера и Огнева, поскольку последний не был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Прокурор просит предоставить ему время. Суд соглашается и объявляет перерыв.

Константин Петров выступает с ходатайством об отводе эксперта Даниила Огнева. Иван Пуйда поддерживает и добавляет, что хотя Огнев написал, что пользовался методом комплексного лингвистического анализа, но не уточнил, каким именно, а также не указал ни один научно-методический лингвистический источник, кроме словаря. Евгений Зяблов в связи с сомнением в компетенции эксперта Огнева просит суд приобщить научные сведения в области лингвистики в отношении особенностей религиозного жанра. Суд отказывает в отводе эксперта и приобщении документов.

Судья Татьяна Белаева объявляет о завершении судебного следствия по данному делу. В следующем заседании участники процесса перейдут к судебным прениям.

Прокурор запрашивает у суда сроки наказания: для Ивана Пуйды 10 лет, для Константина Петрова 9 лет, для Сергея Еркина 8 лет, для Евгения Зяблова 6 лет заключения в колонии общего режима. Остальным подсудимым он просит дать по 3 года условно.

Начинаются прения защиты.

Первым выступает адвокат Ивана Пуйды. Он обращает внимание суда, что на аудио- и видеозаписях исследуемых материалов нет высказываний, в которых негативно оценивается человек или группа лиц. Защитник говорит: «Цель участников собраний можно сформулировать следующим образом: служить Богу, проявлять любовь к Богу».

Адвокат также напоминает: «Никакие религиозные группы Верховный суд РФ не ликвидировал. В этом легко убедиться, обратившись к Перечню общественных объединений и религиозных организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным Федеральным законом „О противодействии экстремистской деятельности"… Никаких ликвидированных религиозных групп „Свидетелей Иеговы" в этом Перечне нет».

Защитник констатирует: «Следствие… ошибочно полагая, что факт ликвидации религиозной организации лишает верующих прав закрепленных в статье 28 Конституции РФ, [даже] не искало в действиях подсудимых признаки экстремизма и никому никакие действия экстремистского характера не вменило. В связи с чем все подсудимые подлежат оправданию».

Сам подсудимый Иван Пуйда обращает внимание на голословность обвинений прокурора, отсутствие потерпевших и негативных последствий, недоказанность мотивов на совершение преступления, а также обвинений в религиозной деятельности во время нахождения в СИЗО и под домашним арестом.

Иван Пуйда, Сергей Еркин, Константин Петров и Евгений Зяблов выступают с последним словом.

С последним словом выступают Сергей Агаджанов, Любовь Асатрян, Галина Дергачева, Инна Кардакова, Виктор Ревякин, Оксана и Михаил Солнцевы, Галина Печко и Ирина Хвостова.

Судья: Татьяна Белаева. Магаданский городской суд Магаданской области (г. Магадан, ул. Набережная реки Магаданки, 11). Начало: 10:00.

Коллегия судей Магаданского областного суда под председательством Александра Хомутова приступает к рассмотрению апелляционных жалоб верующих и представления прокурора. Слушание проходит в закрытом режиме. Суд объявляет перерыв до 12 сентября.

Возобновляются слушания в Магаданском областном суде. Они будут проходить в закрытом режиме.

Суд заслушивает апелляционное представление прокурора и жалобы осужденных и их адвокатов. Верующие озвучивают дополнения к своим апелляционным жалобам.

По ходатайству защиты суд исследует ряд документов из материалов дела. Верующие озвучивают доводы в свою защиту: они никогда не возобновляли деятельность юрлиц, ликвидированных Верховным судом РФ; религия Свидетелей Иеговы в России не запрещена; разговоры с другими о своей вере не являются экстремизмом.

Суд переходит к стадии прений. Прокурор поддерживает решение суда первой инстанции, однако просит апелляционный суд изменить наказание в отношении Ивана Пуйды и Константина Петрова. По его мнению, условный срок для них является слишком мягким наказанием.

Заседание отменяется, так как Сергею Еркину становится плохо. Служба скорой помощи доставляет его в больницу.

Верующие и их защитники в ходе прений просит суд отменить обвинительный приговор и оправдать верующих.

Верующие выступают с последним словом.

Сергей Агаджанов недоумевает: «Если я прихожу к людям, чтобы побудить задуматься над словами Иисуса Христа, то я, не нарушивший закона, становлюсь почему-то преступником. Побуждать размышлять над словами из Библии — разве преступление?»

Любовь Асатрян говорит: «Миллионы людей в нашей стране ходят в церкви, мечети, исповедуют свою религию, разговаривают о Боге между собой и с другими. Я тоже так делала, но меня за это судят».

Галина Дергачева отмечает: «Мои коллеги, выпускники, с которыми я поддерживаю связь, или те, кого я встречаю в городе, никак не могут согласиться, что меня судят по статье об экстремизме. Честно говоря, я и сама этого не понимаю».

Инна Кардакова подчеркивает: «Никто не пострадал из-за того, что я пела песни, прославляющие Бога, и читала Библию вместе с друзьями».

Галина Печко рассуждает: «Я ни разу не высказала какую-либо ненавистническую идею, никогда к такой идее даже не прислушивалась. Мне даже в голову не приходила мысль совершать какие-либо незаконные действия против какого-либо человека, тем более, если он отличался от меня своими религиозными взглядами. Я люблю людей и всегда стремилась делать им лишь добро».

Михаил Солнцев развивает похожую мысль: «Все, что я делал, — проповедовал, ходил на встречи и читал Библию. Мне даже в голову не приходило, да и сейчас не приходит, что я совершал какое-то преступление, я точно уверен и сейчас, что я не преступник, что я уважаю законы своей страны и хочу жить по ним, я не по каким-то понятиям».

Виктор Ревякин говорит: «Я не считаю себя виновным в тех делах, которые мне умышленно приписывают сторона обвинения и те, кто ее решил поддержать… Я до сих пор, ваша честь, не получил ответа на такой вопрос: почему меня — спокойного, неконфликтного, мирного человека — судят сегодня по уголовной статье как злостного преступника?»

Оксана Солнцева сетует: «Уголовное преследование конкретно для меня стало шоком. Оно крайне негативного отразилось на мне и всей моей семье… И вот уже более 5 лет мы живем под гнетом: посадят — не посадят, что будет с нами и с нашим ребенком, что будет с нашей работой и здоровьем?»

Ирина Хвостова заключает: «Все имеющиеся материалы в деле, в том числе показания свидетелей по делу, подтверждают, что все осужденные по этому делу миролюбивые, добропорядочные граждане, любящие людей… Меня осудили за то, чего я не совершала».

Верующие продолжают выступать с последним словом.

Евгений Зяблов говорит: «Несмотря на то, что нас ущемили в правах и практически лишили нормальной жизни — внесли в список экстремистов, наложили аресты на счета, применили к нам подписку о невыезде, — ни один из нас не имеет ненависти к тем, кто выдумал это обвинение».

Сергей Еркин подчеркивает: «Никогда у меня не было никакого умысла и желания делать то, в чем меня обвиняют и что подразумевается под словом экстремизм».

Константин Петров отмечает: «Я не перестаю удивляться и гордиться теми, кто рядом со мной на этой скамье подсудимых. Они жертвуют своим комфортом ради того, чтобы быть угодными Богу, хотя возраст и здоровье, физическое и эмоциональное, оставляют желать лучшего… Вот такая приверженность принципам вызывает только уважение… Вот это настоящая победа».

Иван Пуйда заключает: «Не я являюсь угрозой для государства. Угрозой является неграмотное прочтение законов и неправомерная правоприменительная практика, что реально разделяет семьи и причиняет много страданий, в том числе детям».